Кошка, которая гуляет сама по себе
Сегодня наткнулась на переживание, которое очень близко к моему сегодняшнему состоянию. Всё гнилое внутри. Огонь прошёл, вода залила.
Я всегда считала себя выше всего этого. Всегда всем и себе говорила, что всё будет хорошо. И внезапно я сошла с рельс, меня выбило из колеи в грязь и я не знаю как выбраться. Я больше не верю в то, что будет всё хорошо, хоть и осознаю это где-то внутри. И некому сказать мне это.
Я сломалась.
И пусть в этих двух словах содержалось больше эмоций, чем смысла.. Я люблю тебя.
Сегодня я больше напоминаю дерево, в которое попала молния. Лишь где-то внутри, далеко-далеко, теплится жизнь. Плакать хочется, просто нужно это пережить, как после самоубийства. Тогда мне потребовалось три года, чтобы воскреснуть, пережить, научиться не плакать, не строить мину при случайном выстреле в сердце. Мне безразлично теперь.
Когда я приходила мёртвая, с каменным лицом, все эти месяцы и бралась за автопортрет себя - я цеплялась. Цеплялась за обломки себя-настоящей. Как тогда. Совсем как тогда. И всё равно, что рисовала себя-человека. Переживание внутри. Как завядший цветок, хрупкий и неживой.
И на вопросы "что-то случилось?" неизменно холодно отвечала - "всё в порядке". Кошка приходила и как-будто понимала. На самом деле, она просто давно меня знает.
Я люблю тебя. Пусть ты уже и не на этой земле. Ты не представляешь, как я люблю тебя.
Я всегда считала себя выше всего этого. Всегда всем и себе говорила, что всё будет хорошо. И внезапно я сошла с рельс, меня выбило из колеи в грязь и я не знаю как выбраться. Я больше не верю в то, что будет всё хорошо, хоть и осознаю это где-то внутри. И некому сказать мне это.
Я сломалась.
И пусть в этих двух словах содержалось больше эмоций, чем смысла.. Я люблю тебя.
Сегодня я больше напоминаю дерево, в которое попала молния. Лишь где-то внутри, далеко-далеко, теплится жизнь. Плакать хочется, просто нужно это пережить, как после самоубийства. Тогда мне потребовалось три года, чтобы воскреснуть, пережить, научиться не плакать, не строить мину при случайном выстреле в сердце. Мне безразлично теперь.
Когда я приходила мёртвая, с каменным лицом, все эти месяцы и бралась за автопортрет себя - я цеплялась. Цеплялась за обломки себя-настоящей. Как тогда. Совсем как тогда. И всё равно, что рисовала себя-человека. Переживание внутри. Как завядший цветок, хрупкий и неживой.
И на вопросы "что-то случилось?" неизменно холодно отвечала - "всё в порядке". Кошка приходила и как-будто понимала. На самом деле, она просто давно меня знает.
Я люблю тебя. Пусть ты уже и не на этой земле. Ты не представляешь, как я люблю тебя.